Москва будущего – это «Москва настоящего»

СUD.NEWS продолжает публиковать репортажи с публичных обсуждений «судеб» современной архитектуры. В рамках недавней дискуссии представители когорты «лучшие из лучших» попытались выяснить: а какова она – будущая архитектура столицы, с учетом происходящего в мегаполисе сейчас (политико-экономической ситуации в том числе)? Ведь «Москва будущего» в любом случае так или иначе «вырастет» из «Москвы настоящей». А выставка «Москва. Реальное»  (в рамках которой и прошла жаркая беседа о перспективах попадания нынешнего столичного градостроения как в перечень музейных экспонатов, так и в память обывателей) – по сути, отражение понятия «Москва. Актуальное».

Забавно, что начало мероприятия было похоже на ситуацию в сфере в целом: сначала организаторы долго расставляли столы и таблички с именами спикеров на них, пять раз кряду перетасовали их то так, то сяк на предмет «кого с кем рядом посадить»; но как только наконец расставили – через пару минут пришел человек и… не только убрал «имена», но еще и скомандовал вынести столы!

Зрители, понятное дело, беспокойно заерзали: а ну как мероприятие отменяется? Оказалось, ничего подобного: просто эксперты предпочли пообщаться без всяких там столов, табличек и прочего официоза. Рассевшись как им удобно, в том числе прямо в зале. И это спонтанное решение, надо сказать, заметно добавило дискуссии «атмосферности».

Дирижировал дискуссией партнер-основатель компании CityMakers, социолог и урбанист Петр Кудрявцев (к слову, входящий в число создателей одного из «новых символов» Москвы, парка «Зарядье»), который на «должности» модератора, к сожалению, очень мало говорил от себя. Зато лихо перебрасывал слово с одного спикера на другого, чтобы все успели высказаться: архитекторы как люди увлеченные «о своем» способны говорить часами не умолкая, при том что тайминг-то никто не отменял.

И именно Петру Кудрявцеву большое спасибо за пришедшееся весьма кстати напоминание, что до «эры Сергея Кузнецова» (спустя 10 лет пребывания на посту главного архитектора, наверное, уже можно ее так называть) для столичной архитектуры были характерны, так скажем, некоторые комплексы. В частности, в двухтысячных: то желание достучаться, докричаться и до власть имущих, и до социума: «Мы – есть! Мы можем, и умеем!»

Однако на смену этому, как CUD.NEWS уже писал, пришла спокойная уверенность в себе. На которой куда как удобнее «строить будущее».

Давайте не решать за потомков

Другой вопрос, что нужно еще и учитывать хитрые выверты времени, как в «Алисе в Стране Чудес»: чтобы попасть в неизвестно какое будущее, сначала предстоит умудриться «удержаться на плаву» в настоящем, не отстав от момента.

Как отметил главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, для этого нужно максимально четко определять и создавать то, что востребовано именно сегодня и именно у нынешних горожан. Потому что «Москва реальная» – по сути это «Москва актуальная»: «Идея «давайте за наших потомков решим, как им будет хорошо, и это им и нарисуем» – утопия. А вот «сделать хорошо» тем, кто живет в столице сейчас, – за такое потомки точно не отругают».

Что же способно «продвинуть» столичную архитектуру еще дальше в светлое будущее? Проекты? Технологии? Люди? Вспомним проект Южного порта, который сейчас на стадии разработки, неуклонное пополнение клана небоскребов в «Москва-Сити» плюс ряд других локаций: такое ощущение, что «это много – но все-таки мало». Что еще необходимо, чтобы сделать очередной рывок, открыть для города какие-то новые возможности, а не просто сохранить инерцию в движении по определенному курсу?

Партнер-основатель «Цимайло Ляшенко и партнеры» Александр Цимайло предположил, что если в Москве появится большее количество экспериментальных и, прямо скажем, довольно-таки радикальных проектов, которым нет аналогов нигде в мире, – столицу это однозначно «сдвинет» вперед. Независимо от каких-то внешних факторов, включая политические.

(Тут, наверное, можно отчасти провести аналогию с Маяковским и его стихами: вот, ну кто б знал еще несколько десятков лет назад до того, как поэт начал творить, что несуразные на первый взгляд рубленые фразы станут самой что ни на есть классикой и «застрянут» в сознании социума на века).

Руководитель UNK Юлий Борисов, правда, высказался отчасти в стиле «тише едешь – дальше будешь». Что, впрочем, даже неплохо в контексте сотрясающих страну в целом событий, которые, как многие опасаются, притормозит достигнутый прогресс. Потому что временно разорваны деловые связи со многими европейскими архитекторами, сложнее встречаться-общаться-обмениваться опытом; представлять проекты на международных выставках и вовсе теперь нереально, ну и все такое прочее: «Я не вижу гигантских проблем в происходящем сейчас, как и оснований для пессимизма: для нашей сферы характерна очень большая инерционность. Те здания, которые представлены в виде экспонатов на выставке «Москва. Реальное» – то, о чем мы начали задумываться пять и более лет назад. Давайте вспомним: когда началась пандемия коронавируса, журналисты тоже то и дело задавали вопросы про «…как изменится сфера в нынешней ситуации?» Да никак! Чтобы это повлияло на архитектуру, пандемия должна продлиться лет 15-20; год-два вообще не повредят. Так что тут я смотрю на ситуацию с долей оптимизма. Мы продолжим заниматься своим делом, создавать качественные здания и думать о людях; продолжим развиваться. Возможно, подъем будет более пологим, чем предполагалось; но все равно мы будем строить. Опять-таки, вспомним историю: архитектурные взлеты далеко не всегда совпадали с периодами развития общества. Так что у архитекторов как раз сейчас есть время и возможности, чтобы обдумать, в каком именно направлении двигаться дальше, чтобы качественно отдаться душой и телом этому процессу».

«Диагноз»: предельная «московскость»

Что сейчас однозначно шаг за шагом приближает столичную архитектуру к «Москве будущего» – то, что наконец-то появился некий «дирижер», который определяет, как будет развиваться столица в градостроительном плане. И это, кстати, не только Сергей Кузнецов, но и ряд градоначальников (то бишь, образ «дирижера-модератора» ныне собирательный). Но это не важно: важно другое – то, что Москва теперь воспринимается как целостный организм, где нельзя просто понавтыкать красивых зданий где ни попадя.

Должны быть баланс, взаимодействие всех «систем организма»; и как раз последние годы прогресс в этом направлении особенно заметен. В частности, в том, как гармонично вписываются в «ткань» города целые кварталы вроде реновируемых промзон – и особенно в том, как быстро горожане их «осваивают» и привыкают к ним, начиная воспринимать их как должное, как очень нужное и «…словно всегда тут было». Что тоже значимый показатель.

Как раз в этом – отличие Москвы от многих городов подобного масштаба, подчеркнул Юлий Борисов. Например, в том же Лондоне нет столь четких взаимосвязей и согласованности работы градостроительных компонентов. Лондонские архитекторы, побывавшие в российской столице, изумляются и уверяют, что нигде такого не встречали.

Так что именно нынешний подход к архитектуре города не как к «просто территории», а как к живому организму, с его артериями, венами, жилами, связками, суставами можно охарактеризовать как «предельная московскость». Которая и способна стать фундаментом для «Москвы будущего»; впрочем, возможно, уже стала.

Партнер и главный архитектор «Апекс» Антон Бондаренко считает, что «Москвой будущего» многие будут обязаны именно смелости в решениях последних лет: «Тот пул объектов, с которыми мы, на самом деле, экспериментировали – и которые в итоге реализовали, а теперь видим их на экспозиции в Музее архитектуры, – как раз они и способны стать самым большим вдохновением».

Вроде бы была проба пера (с риском получить «первый блин комом») – а оказались отличные, качественно построенные здания, при том что по своим проектам и идеям они намного опережают наше время. Поэтому будут актуальны и спустя годы; и как раз через десятилетия-то, возможно, и перейдут в категорию «классики».

Здания известны – а москвичи-то и не знают!

Архитектурный критик, урбанист, искусствовед и историк Григорий Ревзин благодаря изобилию своих профессиональных «профилей» и наработанному вследствие этого умению смотреть на вещи с разных сторон снова исхитрился заметить и озвучить то, о чем все спикеры думали, но в пылу дискуссии забыли упомянуть: «Очень важно в архитектуре успеть захватить так называемую повестку дня. На сегодняшний день налицо большое противоречие между тем, какие здания выставлены в музее, и тем, насколько они известны прессе и общественности в целом. Вроде столько публикаций было, столько международных премий получено (еще в «дофевральские» времена – прим. ред.) – а люди-то вообще про эти проекты знают?
Еще 20 лет назад архитектура была в центре внимания гораздо больше, чем сейчас; надо в каком-то смысле вернуться в тот момент «позитивной общественной ценности».

Архитектурное величие, и как его достичь

К мнению Григория Ревзина в отношении перспектив для «архитектуры будущего» присоединился и Сергей Кузнецов: да, можно было бы говорить и о таких понятиях, как уважение авторского права, гонорары в архитектуре, достойное образование специалистов. Но что касается глобального понятия «будущего», то это все-таки частности. Потому что есть более важные вещи, «…и Григорий первый об этом заговорил: чтобы не скатываться назад и поддерживать взятую сейчас планку, нужна реализация общественного запроса на величие. Давайте бороться за него не через физический захват территорий, а посредством архитектурных прорывов».

Если удастся именно в них воплотить отражение общественного мнения – предлагать интересные решения, создавать поразительные города с по-настоящему классной инфраструктурой – то борьба всей России за величие, процветание и уважение как раз-таки и будет выиграна.

Тем более что примеров тому в российской истории немало: градостроительные реформы Петра I, «работа» на этом поприще и Екатерины II…

Физическое устройство жизни в перечне инструментов для демонстрации пресловутого величия является первоочередным, считает Сергей Кузнецов: «Может, сейчас мы это не особенно ощущаем, но если это почувствуют в массах, то архитектура получит мощнейший допинг для развития».

Ну, и – ждем-с, как будет проходить выход из кризиса, чтобы творения московских архитекторов снова смогли получать оценки международных экспертов (объективные, а не через «кривое зеркало»): «Все-таки архитектура – вид искусства. Признание, премии; то, как иностранцы воспринимают творения наших специалистов – это важно. Продвижение в глазах общественности всегда было значимой частью для репутации российской архитектуры. Законы современного развития показывают, что репутационная «тема» и тема правильной публичности – тоже мега-ключевой вопрос».

Тут, конечно, ситуация на политической арене изрядно подпортила «малину» российским талантам, притормозив интернациональное взаимодействие с передачей опытом по ряду проектов; да и несколько зарубежных архитектурных бюро, на чьи навыки (да и проекты) возлагались определенные надежды – увы, покинули Москву, гордо хлопнув дверью.

Впрочем, в уже взращенных архитектурных «талантах» на сегодняшний день столица недостатка, к счастью, не испытывает.  Что ж: осталось подождать тех светлых дней, когда Москвой и ее грандиозными проектами, опережающими по качеству градостроительные объекты десятков крупнейших мегаполисов по всему миру, снова весь мир будет восхищаться, «не отвлекаясь на…».

Автор: Кристина Голубева