Дарья Бычкова: «Новый тренд – арт-площадки с природными элементами»

Обращали ли вы когда-нибудь внимание на детские площадки? Кажется, что в них особенного? Даже смотреть не стоит: горка, качели, карусели, перекладины – площадка готова. Но… как бы не так! Современная площадка – та, что безопасна для детей, выполнена из природных материалов, а еще может быть настоящим произведением искусства и центром притяжения всего района, уверена Дарья Бычкова, архитектор, сооснователь и директор бюро «Чехарда», которое специализируется на проектировании и строительстве природных арт-площадок. Мы решили поговорить с Дарьей и узнать все самое интересное об арте на игровых площадках для детей и об идее создания проекта.

Во всем «виноваты» дети

– Что послужило для вас идеей для разработки таких необычных проектов?

Д. Б.: Рождение детей. У меня и моего партнера Марии примерно в одно время родились дети. До этого мы занимались созданием «большой» архитектуры: аэропортом, торговыми центрами. Когда появились дети, мы, вместе с ними ходя по городу «на коленках», поняли, что это совсем не то окружение, в котором они смогут вырасти психически здоровыми.

Мы начали очень глубоко исследовать тему комфортной детской среды в городе, обращались к скандинавскому опыту. Я тогда получила шведскую стипендию, направленную на изучение дружелюбного к детям города, и мы поехали в Скандинавию. В нашем путешествии мы увидели то, что называется природными площадками. Нас удивило то, что можно положить корягу, насыпать песка – и вот тебе природная детская площадка. В нашем же представлении это то место, где должны быть горки, качели или какая-то сложная конструкция, на которой все должно вертеться, крутиться…

В итоге мы начали глубже изучать этот аспект и опыт других европейских стран – в Великобритании и Германии эта тема широко исследовалась – и то, какие могут быть примеры природных площадок. Когда наша картотека переполнилась кейсами, и мы стали часто выступать с результатами наших исследований на форумах и круглых столах, нас как-то попросили сделать то, о чем мы рассказываем. Нам пришлось вспомнить, что мы архитекторы, и мы ринулись на поле практики.

Эффект миллениума

– Существует так называемый, «эффект миллениума», связанный с запуском парка Чикаго в Нью-Йорке. Несмотря на дороговизну проекта, он оказался настолько успешным, что повлиял на создание подобных проектов по всему миру. Как вы считаете, могут ли ваши природные арт-площадки вызвать «эффект миллениума» в России, стать стимулом для появления большего числа подобных игровых площадок?

Д. Б.: Они уже стали стимулом. В России пока не много природных площадок, но их количество растет, они появляются не только в парках, но и в девелоперских проектах, все больше людей понимает их ценность.

Теперь появился новый тренд – арт-площадки с природными элементами, это как раз то, что делает бюро «Чехарда». Можно сделать просто хорошую контекстную площадку, которая будет выполнять свои функции, но не будет артом. Мы тоже делаем такие площадки. У них немного другая функция: чаще это внутридворовые площадки, которые не должны быть чем-то ярким и выдающимся, иначе они могут быстро надоесть.

Принимая заказ, мы всегда спрашиваем, нужна ли заказчику контекстная площадка или же необходима площадка с лэндмарком, архитектурной достопримечательностью, которая будет изумлять, удивлять, поражать воображение. Хотя надо признать, что к нам все-таки чаще к нам обращаются за чем-то необычным. 

Соединение концепта природной площадки с арт-элементами дает нам арт-площадку. И ее действительно сложно сделать, потому что тут нужен творческий полет, умение пропустить образ через художественное видение, и при этом нужна практика работы с природными материалами. Считаю, что будущее – именно за арт-пространствами.

– А что вообще такое арт-объект?

Д. Б.: Очень хороший вопрос, потому что сегодня, на волне интереса к теме, многие стали говорить, что они делают арт. Но достаточно ли создать просто какой-то интересный объект, чтобы можно было назвать его артом?
Арт-объект – это часть искусства, а искусство – это переосмысление уже известного, то, что несет новый посыл, заставляет задуматься. Когда, например, башня перестает быть башней и становится арт-объектом? Когда она визуально интересна, начинает передавать какой-то образ и функционально меняет представление человека о башне.

Арт-объект – это все время переосмысление понятных вещей. Именно понятных, потому что для людей характерен поиск образов. И когда человек видит арт-объект, у него должен рождаться образ, чтобы можно было дать этому арт-объекту имя, название. Если это просто «что-то», без имени, ты не будешь у «этого» встречаться с девушкой или рассказывать об «этом» в соцсетях.

Поэтому, создавая наши арт-объекты, мы все время балансируем на грани: с одной стороны уходим от конкретики, другой сторон – оставляем конкретику, чтобы люди могли принять этот объект. Это очень важно.

– Зачем нужен арт в городе? Какие функции он выполняет?

Д. Б.: Как я уже говорила, арт-объекты могут задавать новые сценарии, становиться местом встречи людей и даже новым центром притяжения — целого района, а иногда и города.

Еще одна задача, которую они выполняют – встряхнуть, вырвать из обыденного. Нашему взгляду свойственно замыливаться. Если никаких изменений не происходит, человек закостеневает. Новый объект в привычной среде – это свежая струя извне, благодаря которой мы начинаем по-другому смотреть на окружение. В удачно сложившихся структурах, будь то городская застройка или парк, такие вкрапления нужны именно как освежающие краски, как новые акценты. Городская застройка зачастую выглядит слишком упорядоченно, слишком строго, и яркий арт-объект помогает внести столь необходимый глоток свободы и хаоса.

 А если копнуть еще глубже, то создавая арт-объекты, мы заставляем людей смотреть на вещи под другим углом, стремимся пробудить в детях и во взрослых творческое начало, развить креативность, фантазию, широту взгляда. Учим видеть красоту природы, понимать искусство, и ценить их.

Взаимодействие с психологами

– Вы говорите об изучении зарубежного опыта, психологии детей, а при реализации ваших проектов вы взаимодействуете с детскими психологами?

Д. Б.: И да, и уже нет. Когда мы начинали, мы проектировали все объекты только совместно с детскими психологами. За это время мы очень многому научились. Наши архитекторы хорошо понимают особенности детской психологии. При проектировании площадки они учитывают, что нужно создавать разные типы мест для разных видов активности на площадке: защищенные укромные уголки для детей помладше; сквозные проходы; места повыше для тинэйджеров, где они смогут спрятаться от чужих взглядов. Знают, что разные игровые элементы помогают развивать разные отделы мозга – это уже из нейропсихологии. Так что если это стандартная и понятная площадка, мы уже не обращаемся к психологу, потому что он скажет нам то, что мы и так знаем. Если это сложный случай, например, площадка для детей с особенностями развития, то мы обращаемся к специалистам. 

– В чем вы видите особенность команды ваших архитекторов? Чем они отличаются от других команд?

Д. Б.: Наша команда архитекторов ценна тем, что мы все уже наполовину детские психологи и средовые архитекторы. Среда формирует наше мышление, и мы понимаем, что с артом тоже надо быть аккуратнее. Площадки влияют на психику ребенка. Сравните, например, игровую конструкцию с торчащими палками и «агрессивной» структурой и изгибающуюся конструкцию с гладкой поверхностью. Первая выглядит в лучшем случае недружелюбно, в худшем – угрожающе, а ведь ребенок будет видеть ее каждый день – можно только гадать, как она повлияет на его психику. Второй тип структуры создает в голове многоплановый, контрастный образ, и ребенок может интерпретировать его по своему настроению.

– Создание арт-площадок обходится дороже, чем строительство типовых площадок? Или для достижения цели нужно лишь иметь больше креатива и мотивации сделать нечто новое?

Д. Б.: Нужно чуть больше опыта и креатива. Мы обычно делаем площадки «под ключ», и поэтому нам обращаются на ранних этапах благоустройства. Подключить к команде еще одного архитектора, который продумает более интересную идею и сможет разработать ее воплощение в материале – это совсем небольшая надбавка к стоимости проекта. Я думаю, все зависит от рвения и желания.

Приведу пример из личного опыта. Несколько лет назад MartelaEdDesign устраивала конкурс на лучшую детскую площадку. Мы соревновались с другим бюро, чей проект стоил примерно в пять раз дороже. И наша площадка выиграла. Тогда я почувствовала, что самое важное – вложить в проект частичку души. В этом конкурсе члены жюри ездили на объекты, а не просто смотрели на картинки. Видимо, атмосфера, которую они прочувствовали, находясь на нашей площадке, была настолько приятной и душевной, что побудила их отдать приз нам. Поэтому большой бюджет – это не самое главное для детской площадки. Важнее – замотивировать людей делать подобные пространства, дать им почувствовать, что они вкладывают в это частичку себя. 

Автор: Анна Титова